Подсчитывая, какой день недели на что придется, я представляю себе разворот из школьного дневника. Слева понедельник, вторник, среда. Справа четверг, пятница, суббота. Воскресенье — нечто волшебное, не помещающееся на страницу (видимо, отсюда идет иллюзия, что в воскресенье я смогу переделать все-все дела, потому что оно безгранично).



читать дальшеЧто касается года, то он устроен сложнее. Девять месяцев, с сентября по май — это ровный пол. Над ним красивый купол из трех летних месяцев. В купол, похоже, вмонтированы светильники, потому что крайние участки пола (сентябрь и май) довольно светлые, а уж в середине царит полная тьма, даже Новый Год не помогает. Более того: три верхних месяца разноцветные, очень красивые, и гораздо длиннее, чем плоские черно-белые месяцы пола.



Вообще все воспоминания детства делятся на черно-белые и цветные. Черно-белые включают зиму, урок математики (гаже этого в моей жизни вообще ничего не было), теплые подштанники и мешок с физкультурной формой, который все время где-то теряется. Цветные — это дачная терраса, умывальник, листья всякие зеленые, девчачьи велосипеды со специальной сеткой, чтоб не попадала в спицы кое-чья юбка ситцевая, в цветочек. И вообще все, что имеет смысл вспоминать, поняв, что твоя нога застряла в железнодорожной стрелке. Если бы не эти три летних месяца, я бы саркастически смеялся всякий раз, когда при мне начинают рассуждать о счастливом детстве.



И еще был конец августа, когда через 3 – 2 – 1 день все должно было вдруг стать черно-белым. Ежегодная репетиция смерти, простите за пафос. Поскольку острота эмоций с годами снижается, эти репетиции, возможно, были даже талантливее, чем будущая премьера. Но это, кажется, грузилово пошло, так что затыкаюсь на полуслове.