"В мужчине заложено чувство ритма, нужно только ему разрешить...."
По дневникам девушки такие симпатичные ходят... Кто учится, кто просто глазеет.
Глазки строят.
И разговоры эти: "А ты чё? А он чё? Да ты чё?! Ну и чё? А чё так? - А, чё-то... - Ну, чё т-ты!".
И ведь всё - о любви.
читать дальшеВернее, о нас, о мужиках.
Почему мы такие козлы.
Почему нам всем одного надо.
Девчонки, если мужику надо одного, то это неправильно!
А нормальному мужику надо, чтобы после того, что ему надо, в доме нашлась сигарета.
Только ведь, чтобы нормальным мужиком стать, надо с детства следить за тем, чтобы тебе девочки снились.
Мне первая девочка снилась в детском саду. Сон не помню, имя девочки тоже, а вот ощущение блаженства в башке осталось.
Это ощущение похоже на запах маминого огуречного крема для лица... Или молочка для рук? (Во, мужики тупые, - даже этого не знают!)
Давно я его не нюхал...
После того, как эта девочка (назову её Ефросинья, например) мне приснилась, я в неё влюбился. Я...
Нет. Надо по-другому как-то назвать... Пусть будет... Пусть будет... Да хрен с ней, пусть будет просто девочкой!
И вот я ходил и млел от щасья. От мурашек нежности к любимой.
Я посмеивался над этими карапузами, не знающими, как открыть шпингалет, чтобы выйти из туалета.
Нет, я, конечно, тоже не знал, и меня тоже шлёпал освободитель-дворник, порвавший себе штопаные-перештопаные штаны...
Но я-то, в отличие от них, уже любил! У меня уже была любимая!
В то время, о котором идёт рассказ, я ходил в садик в Орехово-Борисово. Я точно помню, что подарил данному детскому саду половину кожи со своего языка.
Я оставил её на качелях.
Точно помню, что при вручении подарка я плакал. Наверное, от каких-то светлых чувств к этому садику и этим качелям.
А может, от жадности.
Я был жадным мальчиком, и всегда дарил подарки сквозь слёзы.
Сейчас, уже будучи взрослым дядькой, я дарю подарки искренне, от души, не жалея о потраченных копейках.
Но детские привычки - самые сильные, и друзья умиляются, глядя на мои слёзы радости, капающие на подарок.
Той Ефроси... тьфу, просто девочке я не успел ничего подарить. То есть, я хотел подарить ей что-нибудь вечером, но было ещё утро после того дня, когда я влюбился в неё.
И мы пошли гулять.
Нет, не мы с девочкой и ангелы над нами, а вся толпа чебурашек с соплями на поднятых воротниках.
Гуляли мы так: воспитательница поставила всех нас на широкое крыльцо, и сказала что-то вроде: «Ра-авняйсь! Смир-р-рна!».
А, может: «Кто встанет на снег («что Вы, что Вы, никогда в жизни не наступим!!»), тот будет наказан. А кто будет стоять смирнее всех, поиграет клюшками в хоккей!».
Тут я должен сделать отступление, и рассказать про клюшки в советском детском саду.
На нашу группу из хрен знает, скольких детей, было положено целых 3 (три!) клюшки.
Как видите, всё у нас было, и мы, вопреки современным историкам, были счастливы.
У нас были свои ледовые дружины: великолепные двойки (или однёрка Сашка Игнаткин) и вратари с лопатами для снега.
Так вот. Воспитка ушла, назначив за старшую (кого бы вы думали?) мою любимую! Любимая должна была сказать воспитке, кто заслужил эти 3 (три!) клюшки своим примерным поведением.
Щасье продолжалось!
Мне предстояло показать моей любимой, как я хорош в дриблинге, и как я прекрасен в силовой игре!
Единственное, что меня заботило, - какую клюшку выбрать?
Надо отдать должное моему самообладанию, стойкости и выдержке.
Я не только не прыгал по снегу вместе со всеми, но и не шевелился, стоя, как столб, на пустом крыльце.
Я не мог позволить, чтобы хоть кто-нибудь упрекнул мою любимую в протекционизме.
Когда пришла воспитательница с клюшками, снег перед крыльцом был укатан и утоптан в лёд. Болельщики со снегом в рукавицах и за шиворотом готовились болеть за любимую команду – Сашку Игнаткина, хулигана и неряху.
И тут все заметили, что в руках у воспитательницы только 1 клюшка. От гула недовольства зазвенели сопли на воротниках.
Спокойствие и молчание сохранял только я.
Я знал, что этой клюшкой буду играть я, а оставшиеся неудачники обойдутся обидными палками. Почему?
Потому что только на мне не было ни одной снежинки.
Потому что ни одного отпечатка моих валенок со строгими калошами не было на бывшем снегу.
Потому что девочка не могла не понять, что на эти жертвы я пошёл ради любви к ней.
А разве тот, кто безмолвно, но зато незаметно и скромно любит, не достоин клюшки для хоккея?
Ответ, по-моему, очевиден.
Так что вы понимаете, почему я был спокоен, когда воспитка попросила девочку назвать будущего игрока ЦСКА.
К сожалению, всё, происшедшее дальше, покрыто каким-то туманом. Воспоминания о дальнейших событиях обрывочны, краски смазаны, реплики скомканы...
«………-нибудь бегал по этому твёрдому, блестящему снегу?………….я вижу, вы стояли здесь неподвижней, чем………………стоял смирнее всех? Ну-ка, скажи мне, ………………….Сашка Игнаткин……………….дец, Саша! Вот тебе
клюшка, и впредь………………го-о-ол!……….……..а-а-абедать!………….….ручки под щёчки……………!».
На следующее утро моё детство не кончилось.
Оно просто стало другим.
Видимо, другой стала и вся моя дальнейшая жизнь.
С тех пор где-то глубоко выцарапаны правила:
Лучше не любить никого, кроме себя.
Если уж любить, то только при условии, что тебя полюбят первым.
Никогда не любить слишком сильно, чтобы не было больно в случае чего.
Полюбив, - никогда не предавать, потому что у других, как ни странно, тоже есть сердца.
Глазки строят.
И разговоры эти: "А ты чё? А он чё? Да ты чё?! Ну и чё? А чё так? - А, чё-то... - Ну, чё т-ты!".
И ведь всё - о любви.
читать дальшеВернее, о нас, о мужиках.
Почему мы такие козлы.
Почему нам всем одного надо.
Девчонки, если мужику надо одного, то это неправильно!
А нормальному мужику надо, чтобы после того, что ему надо, в доме нашлась сигарета.
Только ведь, чтобы нормальным мужиком стать, надо с детства следить за тем, чтобы тебе девочки снились.
Мне первая девочка снилась в детском саду. Сон не помню, имя девочки тоже, а вот ощущение блаженства в башке осталось.
Это ощущение похоже на запах маминого огуречного крема для лица... Или молочка для рук? (Во, мужики тупые, - даже этого не знают!)
Давно я его не нюхал...
После того, как эта девочка (назову её Ефросинья, например) мне приснилась, я в неё влюбился. Я...
Нет. Надо по-другому как-то назвать... Пусть будет... Пусть будет... Да хрен с ней, пусть будет просто девочкой!
И вот я ходил и млел от щасья. От мурашек нежности к любимой.
Я посмеивался над этими карапузами, не знающими, как открыть шпингалет, чтобы выйти из туалета.
Нет, я, конечно, тоже не знал, и меня тоже шлёпал освободитель-дворник, порвавший себе штопаные-перештопаные штаны...
Но я-то, в отличие от них, уже любил! У меня уже была любимая!
В то время, о котором идёт рассказ, я ходил в садик в Орехово-Борисово. Я точно помню, что подарил данному детскому саду половину кожи со своего языка.
Я оставил её на качелях.
Точно помню, что при вручении подарка я плакал. Наверное, от каких-то светлых чувств к этому садику и этим качелям.
А может, от жадности.
Я был жадным мальчиком, и всегда дарил подарки сквозь слёзы.
Сейчас, уже будучи взрослым дядькой, я дарю подарки искренне, от души, не жалея о потраченных копейках.
Но детские привычки - самые сильные, и друзья умиляются, глядя на мои слёзы радости, капающие на подарок.
Той Ефроси... тьфу, просто девочке я не успел ничего подарить. То есть, я хотел подарить ей что-нибудь вечером, но было ещё утро после того дня, когда я влюбился в неё.
И мы пошли гулять.
Нет, не мы с девочкой и ангелы над нами, а вся толпа чебурашек с соплями на поднятых воротниках.
Гуляли мы так: воспитательница поставила всех нас на широкое крыльцо, и сказала что-то вроде: «Ра-авняйсь! Смир-р-рна!».
А, может: «Кто встанет на снег («что Вы, что Вы, никогда в жизни не наступим!!»), тот будет наказан. А кто будет стоять смирнее всех, поиграет клюшками в хоккей!».
Тут я должен сделать отступление, и рассказать про клюшки в советском детском саду.
На нашу группу из хрен знает, скольких детей, было положено целых 3 (три!) клюшки.
Как видите, всё у нас было, и мы, вопреки современным историкам, были счастливы.
У нас были свои ледовые дружины: великолепные двойки (или однёрка Сашка Игнаткин) и вратари с лопатами для снега.
Так вот. Воспитка ушла, назначив за старшую (кого бы вы думали?) мою любимую! Любимая должна была сказать воспитке, кто заслужил эти 3 (три!) клюшки своим примерным поведением.
Щасье продолжалось!
Мне предстояло показать моей любимой, как я хорош в дриблинге, и как я прекрасен в силовой игре!
Единственное, что меня заботило, - какую клюшку выбрать?
Надо отдать должное моему самообладанию, стойкости и выдержке.
Я не только не прыгал по снегу вместе со всеми, но и не шевелился, стоя, как столб, на пустом крыльце.
Я не мог позволить, чтобы хоть кто-нибудь упрекнул мою любимую в протекционизме.
Когда пришла воспитательница с клюшками, снег перед крыльцом был укатан и утоптан в лёд. Болельщики со снегом в рукавицах и за шиворотом готовились болеть за любимую команду – Сашку Игнаткина, хулигана и неряху.
И тут все заметили, что в руках у воспитательницы только 1 клюшка. От гула недовольства зазвенели сопли на воротниках.
Спокойствие и молчание сохранял только я.
Я знал, что этой клюшкой буду играть я, а оставшиеся неудачники обойдутся обидными палками. Почему?
Потому что только на мне не было ни одной снежинки.
Потому что ни одного отпечатка моих валенок со строгими калошами не было на бывшем снегу.
Потому что девочка не могла не понять, что на эти жертвы я пошёл ради любви к ней.
А разве тот, кто безмолвно, но зато незаметно и скромно любит, не достоин клюшки для хоккея?
Ответ, по-моему, очевиден.
Так что вы понимаете, почему я был спокоен, когда воспитка попросила девочку назвать будущего игрока ЦСКА.
К сожалению, всё, происшедшее дальше, покрыто каким-то туманом. Воспоминания о дальнейших событиях обрывочны, краски смазаны, реплики скомканы...
«………-нибудь бегал по этому твёрдому, блестящему снегу?………….я вижу, вы стояли здесь неподвижней, чем………………стоял смирнее всех? Ну-ка, скажи мне, ………………….Сашка Игнаткин……………….дец, Саша! Вот тебе
клюшка, и впредь………………го-о-ол!……….……..а-а-абедать!………….….ручки под щёчки……………!».
На следующее утро моё детство не кончилось.
Оно просто стало другим.
Видимо, другой стала и вся моя дальнейшая жизнь.
С тех пор где-то глубоко выцарапаны правила:
Лучше не любить никого, кроме себя.
Если уж любить, то только при условии, что тебя полюбят первым.
Никогда не любить слишком сильно, чтобы не было больно в случае чего.
Полюбив, - никогда не предавать, потому что у других, как ни странно, тоже есть сердца.
@темы: Вот как-то так, Родом из детства, Воспоминания, Жизненное
последняя фраза - достойная кульминация. и чистая правда.
А если ли он не курит?
Давно я его не нюхал... мама поди и не знает, чем сын в детстве увлекался...
Я был жадным мальчиком, и всегда дарил подарки сквозь слёзы. правду не задушишь, она всегда найдёт себе дорогу.
Тяжёлое у тебя было детство,FerrIT. Трагическое
я сейчас пущу скупую мужскую слезу... =)
у нас с тобой было даже чем-то схожее детство... =) только я била всех девочек, дабы добиться внимания возлюбленного... =) с тех пор я не люблю голубоглазых блондинов... =)
правду не задушишь, она всегда найдёт себе дорогу. Что бы ни думали друзья. именно
Dream. да нет, не так уж все и плохо
Asta с тех пор я не люблю голубоглазых блондинов... =) мне они тоже как-то не очень
всегда думала, что у нас с тобой схожие вкусы... =)))
И к тебе из губ раскрытых крик любви не излетит,
Дорогая, сядь на коврик и с улыбкою скажи:
«Ах, как грустно! Умер бедный, не стерпев моих обид!»
Она сказала: у тебя некрасивое тело.
Он пошел заниматься плаваньем и получил мастера спорта.
Она сказала: тебе не хватает мужественности.
Он ушел в армию и вернулся в шрамах и с медалью за отвагу.
Она сказала: ты глуповат.
Он закончил университет и аспирантуру, защитил диссертацию и написал книгу.
Она сказала: ты не сможешь меня обеспечить.
Он бросил науку, заложил квартиру и открыл свой бизнес, который через два года стал приносить хороший доход.
Она сказала: ты офисная крыса.
Он увлекся дайвингом, сноубордом и стритрейсингом.
Она сказала: ты жадный.
Он купил ей дом на Рублевке и Феррари.
Она сказала: бизнес сделал из тебя черствого, бездушного человека.
Он продал всё, что у него было, закрыл контору и на все деньги построил приюты для нищих. Он пришел к ней - заросший, в старых джинсах, похудевший и голодный, с букетиком незабудок в руке.
Она сказала: да что ты маешься? Ну не люблю я тебя, не-люб-лю (c) не знаю чей
И от себя... А могла бы хотя бы накормить...
ну да... =) я так и хотела написать... =)))